Чего бояться «Газпрому» в Европе: российский газ оказался «в ножницах. Российский газ в Европе: новые рекорды и политические интриги

Лубмин — прекрасный курорт на балтийском побережье Германии, который может похвастаться длинными песчаными пляжами, соседствующими с мягкими барханами и густыми сосновыми лесами. Он располагается в нескольких часах к северу от Берлина и дает туристам возможность насладиться образцовым приморским спокойствием. Вернее, давал бы, если бы не флот эскалаторных барж, ежедневной отплывающий из местного порта, вкупе с огромной стройкой прямо за соснами. И то, и другое — порождение до крайности скандального проекта, расколовшего Европу надвое, и грозящего столкнуть Германию с ее ближайшими союзниками. В море эскалаторные баржи раскапывают огромный подводный котлован, идущий прямиком к наземной строительной площадке. Если все пойдет, как надо, в скором времени через этот котлован будет пролегать трубопровод, наполненный самым горючим веществом в современной европейской политике: российским газом.

Строительство трубопровода «Северный поток — 2» было запланировано еще в 2015 и должно быть завершено в конце 2019. Защитники проекта доказывают, что он коммерчески оправдан: трубопровод соединит крупнейшего экспортера природного газа в мире с крупнейшей европейской экономикой, удвоив пропускную способность уже существующего канала через Балтику, «Северного потока — 1», находящегося в эксплуатации с 2011. Вместе эти трубопроводы смогут передавать 110 миллиардов кубометров природного газа в год — достаточно, чтобы обеспечивать четверть всех европейских запросов.

Критики же рассматривают трубопровод — и роль Германии в ее создании — как предательство и крупный геополитический просчет. Такие страны, как Польша и Украина, сочли ее прозрачной попыткой отодвинуть в сторону их собственные газовые трубопроводы — и опрометчивым решением, которое оставит их и остальную Европу на милость Москвы. Европейская комиссия — еще один противник «Северного потока», утверждающий, что проект подрывает ее борьбу за энергетическую независимость и разнообразие энергетических источников. Однако главный враг проекта находится в Вашингтоне. Президент Дональд Трамп неоднократно продемонстрировал свое желание положить конец €9.5-миллиардной инициативе — а также готовность накладывать жесткие санкции, чтобы предотвратить ее реализацию. На саммите Нато в Брюсселе на прошлой неделе Трамп снова обрушился на проект трубопровода, обвинив Германию в том, что она стала «заложником России, поскольку она покупает у России такую значительную часть своих энергетических ресурсов». Кирстен Вестфаль, энергетический аналитик в Немецком институте международной политики и безопасности, сравнила «Северный поток — 2» с луковицей — чем дальше, тем более противоречивым он становится. Однако в сердце этого противоречия лежит простой, но ключевой вопрос — следует ли Западу доверять России? «Аннексия Крыма Россией в 2014 и война на Украине изменили все, — говорит Вестфаль. — Для многих на Западе доверие к России в качестве надежного партнера стало немыслимым. Появилось сомнение — учитывая все геополитические трения, стоит ли нам углублять свои энергетические отношения с Россией? Стоит ли поддерживать их, несмотря на все риски?»

По причинам как исторического, так и экономического характера в Германии на этот вопрос отвечают иначе, чем в других европейских странах или США. Эксел Вогт, мэр Лубмина и ярый сторонник «Северного потока» (как и большинство местных жителей) емко выражает причины этого отношения: «Для нас Россия всегда была надежным деловым партнером, — говорит он. —Для Лубмина, ‘Северный поток" означает новые рабочие места, контракты для местного бизнеса и поступления в налоговый бюджет». Он добавляет, что симпатии к России относятся не только к экономике, и уходят корнями в те времена, когда Лубмин был частью коммунистической Восточной Германии: «До объединения у жителей Лубмина были очень тесные отношения с Россией, которые они хотят сохранить». Пока что проект пользуется официальной поддержкой немецких властей (а также безусловным одобрением Кремля). Однако голос критиков в Берлине, в том числе в правящих кругах, становится все громче.

«"Северный поток — 2" расколол Евросоюз, и это однозначно противоречит национальным интересам Германии, — говорит Норберт Реттген, старший член парламента правящего Христианско-демократического союза. — Ключевая роль Германии — объединять Европу, а не разделять ее. Однако не будь Германии, этих противоречий не существовало бы». Ранее в этом году канцлер Германии Ангела Меркель осуществила небольшое, но важное изменение в своей публичной риторике. Она сказала, что «Северный поток — 2» — «не только экономический проект». Она также добавила, что следует учитывать политические факторы, в том числе и необходимость сохранить статус Украины в качестве перевалочного пункта для поставок российского газа.

Согласно информации «Нафтогаза», государственной энергетической компании Украины, ежегодно Киев собирает до $3 миллиардов долларов пошлин — средства, в которых отчаянно нуждается неустойчивое правительство. Газовые связи также мотивируют обе страны избегать дальнейшей эскалации своего военного и политического конфликта. Когда поставки газа прекращаются — как это ненадолго произошло в 2006 и 2009 — от этого проигрывают обе стороны. После встречи со своим американским коллегой в пятницу, российский президент Владимир Путин сказал, что Москва готова «продлить транзитный контракт в том случае, если будет улажен диспут [между "Газпромом" и "Нафтогазом"]».

Однако путь в обход Украины — ровно то, для чего создается «Северный поток», чего не скрывают российские чиновники. Новый газовый трубопровод позволит России избавиться от посредников в значительной части своих западных поставок — и предотвратить споры из-за выплат и условий, подобных тем, что инициировал Киев на протяжении последних лет. Прискорбное состояние украинских трубопроводов, нуждающихся в немедленном ремонте и финансировании, обостряет это стремление. Для российско-европейского консорциума, взявшего на себя расходы по осуществлению проекта, «Северный поток — 2» — прежде всего перспективный вклад. В отличие от «Северного потока — 1», бывшего по-настоящему совместным российско-европейским предприятием, новый трубопровод будет целиком принадлежать Газпрому, российскому газовому концерну, контролирующему российский трубопроводный экспорт. Тем не менее, половина расходов будет покрыта за счет европейских компаний: немецких «Унипер» и «Винтершелл», австрийской OMV, французской «Энжи» и «Роял Датч Шелл». Спонсоры «Северного потока» делают простую ставку с потенциальными огромными доходами. Они знают, что что трубопровод войдет в употребление в 2019 — тогда же, когда начнут иссекать запасы европейского газа в Северном море. По оценкам консорциума, даже если общие газовые запросы останутся неизменными, или даже уменьшатся в течение следующих двух десятилетий, к 2035 Европе потребуется найти источник дополнительных 120 миллиардов кубометров природного газа в год. Этим источником станут либо Катар и США, либо трубопровод из России.

Перспективы газового дефицита привели к ускоренному инфраструктурному строительству — поставщики борются друг с другом, чтобы занять появившуюся нишу. Неподалеку от Лубмина, по другую сторону польской границы, находится один из нескольких новых терминалов СПГ, появившихся на европейском побережье в течение последних лет. Большинство работает не в полную силу, поскольку трубопроводный газ на 25% дешевле СПГ. Некоторые немецкие бизнесмены и чиновники подозревают, что это — главная причина противодействия «Северному потоку — 2». По их мнению, США просто пытаются улучшить коммерческое положение СПГ. Это было главным пунктом открытого письма, подписанного межпартийным союзом старших немецких депутатов ранее в этом году. В нем говорилось, что «устранение вероятных конкурентов американских компаний — не задача Евросоюза. Если они хотят продавать свой природный газ в Европе, они вольны это делать, но при этом им следует столкнуться с конкуренцией так же, как и всем остальным».

Почему немецкие и европейские потребители и компании должны втридорога платить за газ помимо российского? По мнению критиков, очевидным ответом будет политика. По их мнению, Москва инициировала кампанию по расколу западного единства, дестабилизации европейских демократий и восстановлению российского влияния в Восточной Европе и Прибалтике. Одно из мощнейших орудий в этой кампании — зависимость Европы от российских энергетических ресурсов.

Европейцы уже давно беспокоятся о том, что произойдет, если Россия перекроет вентиль. «Северный поток — 2» сделает это беспокойство еще более актуальным. «В прошлом году более 40% немецкого газа было получено от Газпрома. Если мы удвоим вероятные поставки после открытия ‘Северного потока — 2", это положение усугубится, — говорит Реттген. — Я считаю, что это подвергнет нас опасности как в плане энергетики, так и в плане внешней политики. Мы лишимся своей независимости». Он добавляет, что следует задуматься еще об одном факторе: «Вся путинская система зиждется на двух столбах — армии и экспорте энергетических ресурсов. Укрепив второй столб, Германия укрепит и путинский режим».

Согласно заявлению «Газпрома», с учетом новых месторождений на северо-западе России, «Северный поток — 2» позволит сократить транзитный маршрут на 2100 километров по сравнению с путем через Украину, а также ограничит вредные выбросы в окружающую среду на 61%. Россия также предупредила, что угрозы США противозаконны. «Мы считаем любые санкции против компаний, участвующих в международном проекте, нелегальными, — сказал пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков в этом месяце. — Это сугубо международный, коммерческий проект, независимый от политических мотивах и основанный на принципах коммерческой прибыли для участвующих в нем стран». Особенно яростные геополитические аргументы против «Северного потока — 2» приводятся в восточноевропейских столицах, таких как Варшава, где опасение перед российско-немецким сговором имеет прочный исторический фундамент. Эти ассоциации были прямо высказаны бывшим министром иностранных дел Польши Радославом Сикорским, который сравнил проект «Северного потока» с разделом Восточной Европы Гитлером и Сталиным в 1939. В Берлине, однако, чиновники предпочитают приводить другой исторический пример: «Остполитик» Вилли Брандта, немецкого канцлера, налаживавшего отношения с социалистическим блоком в конце 1960-х и начале 1970-х. В экономической сфере его политика привела к ряду сделок формата «газ в обмен на трубопровод» между СССР и Западной Германией. Несмотря на яростное сопротивление США, немцы согласились экспортировать сталь и трубы в СССР, в обмен на импорт природного газа.

Первая партия российского газа прибыла в Германию в 1973, и его импорт стремительно рос на протяжении последующих десятилетий, несмотря на холодную войну. Сторонники «Северного потока — 2» извлекли из этого опыта ключевой урок: они видят в торговле газом не зависимость Запада от России, а взаимную зависимость между продавцом и покупателем. Москва нуждается в западных деньгах точно так же, как и Запад нуждается в российском газе. «Я считаю ‘Северный поток" стабилизирующим фактором в отношениях между Россией и Западом, — говорит Маттиас Платцек, бывший глава Социал-демократической партии Германии, и нынешний президент Германо-Российского Форума, находящегося в Берлине объединения, призванного укрепить взаимные связи между странами. — Даже в самом разгаре холодной войны русские всегда поставляли газ. Почему это должно измениться сейчас? В конце концов, им нужны деньги».

Пока продолжаются политические споры, проект твердо движется вперед. В течение последних двух лет консорциум накопил огромные склады забетонированных стальных труб, и разместил их в различных точках Балтийского моря. Через несколько недель рабочие начнут соединять эти 12-метровые трубы в море и опускать их под воду. После того, как были сделаны все инвестиции, и получены все нужные разрешения, кроме одного, даже критики признают, что остановить проект будет трудно. Если он не столкнется с новыми политическими и техническими препятствиями, «Газпром» рассчитывает запустить российскую сторону 1200-километрового трубопровода в конце 2019. На другой же стороне уже чувствуются последствия. «В коммерческом отношении, у "Северного потока — 2" есть много достоинств, — говорит Вестфаль. — Однако за это Германии еще предстоит заплатить большую цену».

Подпишитесь на нас

Отношения России с Европой переживают системный кризис. Судя по всему, любое проявление независимости во внешней политике вызывает раздражение наших западных партнеров, длится это не одно уж столетие и, собственно не вызывает ни удивления, ни страха. Это противостояние даже перестало расстраивать. Сейчас же обстановка обострилась настолько, что даже традиционные формы сотрудничества оказались под угрозой. Какими возможностями обладает Европа для достижения такой цели, как полное блокирование России хотя бы в западном направлении? Сможет ли Старый Свет отказаться от закупки углеводородов, к чему он стремится вот уже несколько десятилетий?

Американская альтернатива

Во время президентства Барака Обамы Соединенные Штаты из крупнейшего потребителя углеводородов в мире превратились в полномасштабного сырьевого экспортера. Как любое продвижение товара, и нефть, и газ требуют агрессивной стратегии во время завоевания новых рынков. США вполне способны поставлять природный газ и в Европу, и в другие регионы планеты. Сланцевая революция, правда, захлебнулась, в чем виноваты отчасти и сами американцы, обеспечившие избыточное предложение в условиях мирового экономического кризиса. Кроме этого, и биржевики с Уолл-стрит тоже внесли свою лепту, допустив «статистическую ошибку», непонятно только, случайную или умышленную. Так или иначе, но путь американского газа один, по морю-океану в специальных судах-танкерах, оборудованных особыми шарообразными хранилищами. Требуется сжижение, а оно, как и перевозка особо опасного груза, дело очень затратное. К тому же такой газовоз не в каждый порт пустят: если что, то целый город может быть снесен с лица земли в долю секунды. В общем, перспективы у американского продукта, конечно, есть, но только после значительного роста цен на углеводородное сырье.

Голландская хворь

Это сейчас Нидерланды газ покупают, а совсем недавно, еще в начале девяностых годов, эта небольшая страна его продавала, и в немалых количествах, даже иногда больших, чем Норвегия. Запасы месторождения Гронинген составляли три миллиарда кубов, и это в самом деле немало. Правда, к примеру, российский Штокман - это, примерно, 4 триллиона кубометров, то есть в более чем тысячу раз больше, однако для маленькой Голландии... Два десятилетия шли прибыли баснословные, и экономисты заводили разговоры о «голландской болезни», связанной с «разбуханием» страны от переизбытка нефтедолларов, но проблема решилась сама собой. Газ кончился. В настоящее время добыча затухает, и на возрождение ее рассчитывать не приходится. Болезненные симптомы вызвало, скорее, сокращение доходов, к которым все уже успели привыкнуть.

Что может Норвегия

Когда некоторые аналитики пытаются крайне упрощенно объяснить состояние на сырьевом энергетическом рынке, они обращаются к глобусу. Они показывают на огромные российские просторы и для контраста могут слегка ковырнуть пальцем по Норвегии, стране, хоть и не маленькой, но несравненно меньшей. Что, дескать, там может быть? Это несправедливо. Может быть. И есть. Норвегия очень богата газом. Добыча здесь хоть и меньше, чем в России, но сопоставима по объемам. Не учитывать этот фактор было бы большой ошибкой. В октябре 2016 года она будут увеличена на 10% и составят 33 миллиарда кубометров в год. Этого для снабжения Германии недостаточно, но на Францию бы хватило. Для повышения производительности добычи норвежские промысловики в Северном море смонтировали две дополнительные насосные станции. Каждый четвертый кубометр природного газа, потребляемого в Европе, - норвежского происхождения. Доля России в этом рынке больше всего на шесть процентов, а иногда и меньше. Так что Норвегия - это не пустяк.

Проблемы

Хотя норвежского газа пока много, он имеет ряд неприятных особенностей, среди которых главное место занимает себестоимость. Месторождения находятся на морском дне, шельфовая добыча обходится дорого, а снижение мировых цен на углеводороды пагубно сказалось на инвестиционной привлекательности отрасли. Компенсировать недополученные прибыли, а порой и прямые убытки приходится за счет увеличения добычи, но это путь тупиковый. По расчетам геологов, норвежский газ к 2020 году может полностью исчерпаться, какая цена на него будет в этот момент, предсказать невозможно, а сейчас его приходится отдавать с минимальной рентабельностью.

Сокровища «Тролля»

Главная драма сейчас разворачивается на месторождении Troll («Тролль»), очень богатом, имеющем запасы в 1,3 трлн. кубометров. Все познается в сравнении, про Штокман уже говорилось выше, работает еще Бованенково (это 5 трлн. куб. метров), но у России есть еще и другие места, где добыча даже не начиналась. На каком-то этапе компания Statoil ASA может даже потеснить «Газпром» на два-три процента, но ограничения для экспансии существуют, и они серьезные. Как таковой норвежской стратегической угрозы, по мнению аналитиков, для российского концерна не существует. «Тролль» считается крупнейшим в стране месторождением, остальные на грани истощения. Добыча газа в Норвегии в настоящее время достигла рекордных объемов, не имеющих исторических прецедентов.

Доли рынка

До первого места по поставкам газа в Европу Норвегии еще далеко, и, скорее всего, эта цель недостижима. «Газпром» тоже увеличил добычу. Экспорт ресурса на рынок ЕС в 2015 году составил 108 миллиардов кубометров с ростом в 7 %. Газпром перекачал 159,4 млрд. куб. м, обеспечив увеличение предложения за год на 8 %. Таким образом, доля Statoil ASA не увеличилась, российский газ занимает привычный сектор рынка в пределах 31 % всего объема потребления, составляющего от 380 до 450 миллиардов куб. м. Некоторое относительное снижение этого процента возможно в 2017 году, но этот спад быстро восстановится. Характерно, что в этом процессе перераспределения практически не участвует Великобритания, обеспечивающая себя голубым топливом самостоятельно.

Прибыль

Главным экономическим вопросом, естественно, считается рентабельность деятельности. Компания Statoil прошлый год переживала трудно, убыток составил 3 миллиарда 110 миллионов долларов в первом полугодии, что особенно контрастирует с прибылью в 2014-м. В 2015 году рентабельность упала более чем вдвое. Начался отток инвестиций и замораживание действующих проектов. Увеличение добычи на этом прискорбном фоне означает, что в Норвегии надеются на рост нефтяных котировок (газовые цены с ними связаны, хоть и с запаздыванием). Расчет также делается на принятие третьего энергопакета, ограничивающего долю "Газпрома" в Европе или на введение санкций ЕС против него. Вероятно, есть основания считать, что европейская экономика быстро преодолеет кризис, хотя насколько они оправданы, никто не знает. Боле дешевого транспортирования газа, чем по трубе, человечество пока не придумало. Здесь «Газпром» вне конкуренции.

Другие поставщики и конкуренция

Кроме Росси и Норвегии есть и другие поставщики голубого топлива в Европу. Газ поступает из Алжира, Ливии, Турции, других добывающих стран, владеющих специализированным танкерным флотом и станциями сжижения. В данном аспекте конкуренция действует в пользу «Газпрома», имеющего стратегические преимущества в виде огромных запасов, разветвленной сети трубопроводов, построенных в ряде случаев еще в советские времена, и территориального доминирования, выраженного в близости к рынкам сбыта. Борьба на истощение Россией будет выиграна по причине ресурсного богатства. Конкуренты или исчерпают свои месторождения, или разорятся от низкой цены.

В 2017 году экспорт газа в Европу и Турцию был снова успешным для российского «Газпрома». Российский газовый гигант определенно может использовать эти позитивные результаты в пропагандистских целях. Тем не менее, проблемы нарастают, и вряд ли впереди предстоит очередной пик. Кроме того, ожидается яростная политическая борьба вокруг реализации проекта «Северный поток-2».

Согласно данным «Газмпрома», опубликованным в январе 2018 года, в прошлом году компания поставила 193 миллиарда кубических метров природного газа во все страны за пределами СГН. Это на 14,6 млрд. кубометров, или на 8,1 процентов, выше предыдущего максимума, достигнутого в 2016 году. В 2016 году «Газпром» увеличил экспорт газа до 179 млрд. кубометров, или на 12 процентов по сравнению с 2015 годом. «Газпром» два года подряд добивается абсолютных максимумов, что весьма впечатляет на фоне непрекращающейся анти-газпромовской пропаганды на Западе и среди части российских экспертов, утверждающих, что Европе не нужен газ российского экспортера.

По расчетам российских специалистов, в 2017 году в Европейский Союз было поставлено 170 млрд. кубометров российского газа, что на 16 млрд. кубометров больше, чем в 2016 году. Обратные поставки на Украину выросли всего на 3,1 млрд. кубометров. Таким образом, объем чистого экспорта российского природного газа в ЕС вырос примерно на 13 млрд. кубометров. Этот прирост был почти равномерно распределен между Северо-Западной Европой (поставки через Германию) и Юго-Восточной Европой (транзит через Украину).

Конкуренты «Газпрома» также продемонстрировали в Европе хорошие результаты. Так, Норвегия прибавила 7,6 млрд. м 3 , или 6,8 процентов. Импорт СПГ увеличился почти на 7 млрд. м 3 . Впрочем, поставки из Северной Африки не достигли уровня 2016 года. Причины роста вполне понятны: низкие цены на газ стимулируют его потребление в Европе, в то время как снижение внутреннего производства серьезно увеличивает импорт, который в прошлом году достиг своего нового исторического максимума на уровне 382,6 млрд м 3 .

Очень важным событием для европейского рынка в 2017 году стал взрыв в газовом распределительном узле Баумгартен в Австрии. Эта авария может заставить заинтересованные стороны всерьез задуматься об эффективности европейской газовой стратегии, которая предусматривает активное развитие биржевой торговли, газовых распределительных узлов и спотового рынка, а также фокусирует внимание на создании альтернативных мощностей для приема и хранения сжиженного природного газа (СПГ).

Перебои в поставках российского газа в некоторые европейские страны, вызванные взрывом в Баумгартене, давали прекрасную возможность доказать эффективность новой организации поставок. Однако, результат оказался абсолютно противоположным. Вариант биржевой торговли не сработал, поскольку, как выяснилось, во время этого неожиданно возникшего пикового спроса, в хранилищах не оказалось дополнительного количества газа. В необычно холодную погоду европейские потребители, как правило, обращаются к Газпрому за дополнительным количеством газа. Преимущество долгосрочных контрактов состоит в том, что такой поставщик гарантирует покрытие сезонных пиков. На спотовом рынке такого гаранта нет, поэтому нет никакой возможности удовлетворить неожиданно возникший спрос.

Примечательно, что кризис произошел в Италии, которая отличается максимальной в Европе степенью диверсификации газового импорта. В дополнение к российскому и норвежскому газу, Италия может получать энергоноситель из Северной Африки, а также обладает несколькими терминалами для СПГ. Однако, ни сжиженный природный газ, ни поставки из Северной Африки не помогли Италии, когда произошел взрыв в Баумгартене, в то время как цены на спотовом рынке немедленно и очень значительно подскочили.

Таким образом, ситуация в Италии позволяет прийти к следующему выводу: диверсификация поставок не является гарантией доступности газа, не говоря уж о снижении цен на топливо, а новая европейская структура газового рынка имеет очевидные изъяны и слабые места. Спотовое ценообразование превращается в потенциальную ловушку в тех случаях, когда запасы газа недостаточны. Любая техническая авария, которая приводит к снижению физического объема топлива на бирже, способствует резкому скачку цен. И при этом никаких дополнительных количеств газа в распределительных центрах не появляется.

Примечательное событие произошло в 2017 году. После многолетнего затишья, вызванного давлением Брюсселя на систему долгосрочных контрактов в целом и на позицию России как крупнейшего поставщика, был подписан новый 10-летний контракт с хорватской компанией Prvo Plinarsko Drustvo на поставку 1 миллиарда кубометров газа в год. Соглашение было достигнуто как расширение краткосрочного контракта, подписанного в конце 2016 года на поставку 1,5 миллиардов кубических метров в течение девяти месяцев.

Это означает, что хорватская компания решила заключить долгосрочный контракт на примерно половину своих ежегодных потребностей, что также было связано с сокращением внутреннего производства газа в стране, которое составило примерно 1млрд м 3 за период с 2010 по 2016 год.

Ситуация на итальянском рынке была бы значительно проще, если бы был реализован проект «Южного коридора» и проложен газопровод через Грецию. Именно поэтому в настоящее время Россия готова поставлять газ по дну Черного моря, причем ресурсы и необходимая инфраструктура для этого в России уже имеются.

Авария на газовом узле Баумгартен в Австрии дала дополнительный импульс для весьма острой борьбы между сторонниками и противниками прокладки газопровода в обход Европы, и, соответственно, борьбы некоторых западных элит за сохранение транзита российского природного газа через Украину.

С самого начала проект прокладки дополнительного газопровода «Северный поток-2» вызвал активное сопротивление со стороны США, Европейской комиссии и ряда стран Европейского Союза, таких как Польша и Литва, нанимающих наиболее непримиримую позицию. Участники проекта, корпорация «Газпром» и пять крупных европейских компаний (британско-голландская Shell, французская Engie, австрийскаяй OMV и германские Uniper и Wintershall), в 2016 году не смогли преодолеть барьеры, поставленные правительством Польши, которая ясно дала понять, что по политическим не намерена давать разрешение на создание совместного предприятия «Северный поток-2».

В мае прошлого года партнеры подписали соглашение о предоставлении этому СП кредита в объеме 6,65 миллиардов евро, включая проценты, на период до момента, когда будет организовано финансирование проекта.

Новый президент США Дональд Трамп в августе 2017 года ввел закон, в котором прямо говорится о намерении США противостоять прокладке газопровода «Северный поток-2», который якобы действует против интересов Украины, лишая его статуса транзитной страны для российского газа, идущего в Европу.

После того, как Конгресс США принял этот закон, в Европе раздались недовольные голоса. Даже Жан-Клод Юнкер, президент Европейской комиссии, заявил, что введение санкций в отношении европейских компаний является неприемлемым и вызовет негативную реакцию со стороны Европейского Союза.

Влиятельные европейские политики заявили, что действия США направлены на поддержку собственной энергетики и американского экспорта СПГ за счет ухудшения положения европейской экономики и европейских потребителей газа. Даже канцлер Германии Ангела Меркель, активный критик внешней политики России, сделала публичное заявление в поддержку «Северного потока-2».

Многое решится в 2018 году и для «Турецкого потока». Существует высокая вероятность того, что в следующем году Турция начнет получать газ по новому маршруту, а прокладка второй нитки газопровода может быть запущена в 2019 году, что позволит поставлять российский газ через территорию Турции в соседние страны, в первую очередь Болгарию и Грецию. Инфраструктура для этого проекта уже активно строится при поддержке Европейского Союза.

Ситуация в начале 2018 года выглядит довольно позитивно для «Газпрома». Статистические результаты хороши, и Германия продолжает оказывать политическую поддержку проекту «Северный поток-2», на фоне постоянных попыток Украины увеличить пошлину за транзит. Тем не менее, это не означает, что политические риски вокруг этого газопровода полностью устранены. Борьба будет продолжаться, и ситуация будет зависеть как от действий США, так и от политической обстановки в самом Европейском Союзе.

Подпишитесь на нас

Штаты намерены серьезно нарастить поставки своего газа в Европу и изгнать Россию с европейского рынка. Для этого массово строятся СПГ-терминалы и наращивается добыча газа. Однако у Москвы уже есть очередной асимметричный ответ Вашингтону

1 декабря третий президент Украины Виктор Ющенко в эфире телеканала «112 Украина» обвинил Евросоюз в «неосознанном» кредитовании России.
«82% энергоресурсов, которые производит Россия, она продает в ЕС. А ЕС, если взять энергетический баланс, — только 30% заполняет за счет ресурсов России, остальные — из Африки, из Северного моря. 82% энергетического ресурса, нефти и газа, которые производятся в России, продается в Европе», — озвучил Ющенко общеизвестные истины. И сделал следующий вывод: Евросоюз, покупая газ у РФ, сам того не осознавая, становится крупнейшим кредитором российской агрессии на Украине.

Такой «наезд» одновременно на Москву и Брюссель можно было бы считать забавным, если бы практически синхронно официальный представитель Госдепартамента США Хезер Науерт не заявила о том, что реализация проекта «Северный поток-2» повысит уязвимость Европы перед перебоями поставок российского газа и нанесет экономический ущерб Украине.

«Мы согласны со многими нашими европейскими партнерами, что «Северный поток-2» и «Турецкий поток» могут усилить доминирование России на газовых рынках Европы. Это уменьшит возможности для диверсификации источников энергии. Это может создать риски в уже напряженном регионе Балтийского моря, и это будет способствовать достижению цели России в подрыве Украины — нас это особенно беспокоит — прекратив роль Украины как транзитной страны для экспорта российского газа в Европу», — сказала она.

Науерт также заявила, что строительство «Северного потока-2» сконцентрировало бы около 75% импорта российского газа в ЕС через единый маршрут, что якобы может повысить уязвимость Европы перед перебоями в поставках российского газа.

Если не Россия, то кто?

Как считает член наблюдательного совета Института энергетических стратегий Юрий Корольчук, заявление представителя Госдепа США — не более чем лоббизм на государственном уровне.

«Мы становимся свидетелями того, что есть желание США — и техническое, и политическое, наращивать поставки газа на внутренний рынок и путем его сжижения перенаправлять в том числе на рынок Европейского союза. Причины этого вовсе не «опасность российского газа», а банальное желание заработать. Это такой лоббизм на государственном уровне. Именно давление со стороны США властей заставило Польшу, Литву и Испанию подписать долгосрочные контракты на поставки СПГ», — рассказал эксперт в комментарии сайт.

США не скрывают своих целей стать глобальным центром торговли природным газом.

«Цены на природный газ в Henry Hub, газопроводном центре в штате Луизиана, давно служат ориентиром для торговли в США. Теперь они помогают устанавливать цены от Мозамбика до Японии… США станут стабилизирующим поставщиком СПГ, когда закончат строительство нескольких новых экспортных терминалов на побережье Мексиканского залива», — писал The Wall Street Journal в августе.

Цена вопроса

22 ноября зампред правления "Газпрома" Александр Медведев в интервью заявил, что сжиженный природный газ (СПГ) из США стоит в Европе примерно на треть дороже трубопроводного газа, который поставляет российская компания в ЕС.

«В текущих рыночных условиях полная стоимость поставок американского СПГ на европейский рынок на зиму-2017/18 находится в диапазоне $265-295 за 1 тыс. куб. м, что существенно выше текущих цен и форвардов на европейских хабах и цен российского газа», — отметил Медведев.

Оценки Минэнерго США не слишком отличаются от газпромовских: по данным ведомства, в феврале поставки американского СПГ в Испанию, Португалию и Турцию обходились примерно в $245 за тысячу кубометров. В цену включены стоимость покупки газа на американском Henry Hub, а также все сопутствующие затраты — на сжижение, погрузку, транспортировку и регазификацию на европейских СПГ-терминалах и т.п..

При этом, по словам Медведева, для экспортных контрактов «Газпрома» «средняя цена за девять месяцев текущего года составляет около $190 за 1 тыс. куб. м. Примерно такой же уровень мы ожидаем и по итогам года».

Так что на текущий момент поставки американского СПГ с терминала с последующей перепродажей в Европе убыточны для покупателя газа.

«Согласно оценкам большинства экспертов, наиболее привлекательными для американского СПГ станут рынки стран Азии и Южной Америки, где прогнозируется более высокий уровень цен, чем в Европе. Одновременно эксперты ожидают, что европейская цена будет недостаточна для полного покрытия затрат на поставку североамериканского СПГ как в краткосрочной, так и в долгосрочной перспективе», — добавил Медведев.

Однако вопреки таким оптимистическим прогнозам и объективно низким ценам в ЕС на газ закупки американского СПГ уже осуществляются странами Европейского Союза.

Концентрированное выражение экономики

Несомненным лидером среди покупателей американского сжиженного природного газа стала Литва. Хоть она и стала закупать голубое топливо из США вслед за Польшей, Испанией, Португалией и некоторыми другими странами ЕС, именно в Вильнюсе первыми решились на реальную диверсификацию поставок — более 50% потребления газа приходится на СПГ.

Причем, по данным Еврокомиссии, в прошлом году Литва покупала СПГ по самым высоким ценам в ЕС и платила за него более $250 за тысячу кубометров. Трубопроводный газ для Литвы в то время был дешевле СПГ минимум на 50-60 евро за тысячу кубометров, отмечал заместитель директора Фонда национальной энергетической безопасности (ФНЭБ) Алексей Гривач в коментарии EADaily.

Такие странные закупки легко объясняются зависимым положением Литвы Соединенных Штатов. Они очень напоминают ситуацию с поставками американского угля Украине, которые украинский политолог Руслан Бортник назвал политической взяткой от президента Порошенко президенту Трампу.

«Покупка американского угля — это, безусловно, политическая взятка американскому руководству. Трампу очень важно показывать, чтобы международные встречи заканчиваются экономической прибылью, например, созданием новых рабочих мест», — отмечал Бортник в комментарии сайт.

Конечно, далеко не все государства Евросоюза находятся на таком коротком поводке у США, как Литва. Та же Польша три четверти газа все еще покупает у России, да и остальное голубое топливо получает не только от США.

«Загрузка СПГ-терминалов Европы находится в среднем на уровне 30%. Это убедительно показывает, что европейцы слабо верят в то, что «демократический американский газ» лучше более дешевого российского. Цена СПГ — ключевая проблема для США. Пока даже Великобритания ориентируется на закупку российского газа, и Северный поток-2 они намерены использовать по полной программе», — рассказал нашему Юрий Корольчук. Так что подобным способом Штаты вряд ли смогут сильно нарастить поставки газа в ЕС, считает.

«США могут оказывать политическое давление на отдельных игроков европейского газового рынка, однако для масштабных поставок газа на европейский рынок нужно, чтобы цены на газ в Евросоюзе существенно выросли — не менее, чем на 30-40%. Только тогда, при условии неизменности цен на внутреннем американском рынке, возможны массовые рентабельные поставки американского СПГ в Евросоюз», — рассказал сайт сопредседатель Фонда энергетических стратегий Дмитрий Марунич.

Он также придерживается мнения, что в ближайшей перспективе такого скачка цен вряд ли стоит ожидать. Тем не менее складывается впечатление что, американцы не откладывают серьезное наступление на европейский рынок газа на слишком уж долгий срок.

Газовый блицкриг

Как отмечает LNG World News, первый СПГ-терминал в Соединенных Штатах Sabine Pass компании Cheniere хотя и не достроен — запущены только 4 производственных линии из шести, каждая мощностью около 4,5 млн тонн СПГ (более 6,21 млрд кубометров природного газа) в год — уже активно отгружает сжиженный газ.

«В прошлом году США смогли поставить в ЕС до 2 млрд кубометров газа. В первую очередь это Испания и Великобритания. При этом в США сейчас в большей степени ориентируются на рынки Японии и Китая. Всего в прошлом году США экспортировали около 5 млрд кубометров газа. Пока это попытка вклиниться и занять небольшой кусок рынка сжиженного газа», — констатировал Корольчук.

По его данным, к 2022 году Sabine Pass сможет работать на полную мощность. К этому моменту, согласно прогнозу Международного энергетического агентства, США выйдут на второе место в мире по объему экспорта (СПГ). Австралия сохранит лидерство, а Катару придется подвинуться на третью позицию.

При этом эксперты подсчитали, что Австралия будет производить 117,8 млрд кубометров, США — 106,7 млрд, Катар — 104,9 млрд. Предполагается, что экспортные возможности Соединенных Штатов вырастут на 90 с лишним млрд кубометров с нынешних 14 млрд за счет увеличения сланцевой добычи.

«К концу прогнозируемого периода США будут оспаривать глобальное лидерство в области СПГ у Австралии и Катара», — отмечено в докладе МЭА.

Эксперты Международного энергетического агентства отмечают, что глобальный объем рынка СПГ к этому времени достигнет лишь 460 млрд кубометров. Таким образом возникнет избыток мощностей в 190 млрд кубов, что, по мнению МЭА, приведет к снижению стоимости СПГ и уменьшению инвестиций в отрасль.

Однако, как это ни странно, в США эти прогнозы никого не пугают. Американцы продолжают ускоренными темпами возводить СПГ-терминалы в дополнение к уже существующему Sabine Pass.

«Всего в США строят еще более десятка подобных СПГ-терминалов. Они выйдут на проектную мощность не ранее, чем к 2030 году. Уже озвучивались оценки их общей мощности на уровне 250 млрд кубометров газа в год», — сообщил Юрий Корольчук.

Отметим, это более половины европейского рынка газа, на текущий момент составляющего около 450 млрд кубометров в год. Возникает вопрос: зачем в США строят терминалы, которые, по оценкам экспертов, будут простаивать? Слабо верится в то, что американские бизнесмены выбрасывают деньги на ветер. На что же они рассчитывают?

Когда война?

Многие эксперты отмечают, что на газовом рынке Европы в ближайшее время будет продолжаться уже сейчас происходящее падение собственной добычи. Это будет касаться Норвегии, Нидерландов и Великобритании — тех стран, которые сами обеспечивают свои потребности газе, причем Норвегия еще и является экспортером этого энергоресурса.

Остается Россия. Пока ее газ дешевле и выгоднее. Российская компания после падения цен на газ смогла занять около трети европейского рынка, поставляя примерно 160 млрд кубометров в год. Однако у США есть возможность кардинально изменить ситуацию. Правда, для этого нужно поднять цены на нефть.

«Никто не отменяет возможности возвращения стоимости нефти к отметке $100 за баррель, и сразу цена на газ будет не менее $400», — подчеркивает Юрий Корольчук. Новый виток конфликт на Ближнем Востоке или вокруг КНДР вполне мог бы стимулировать тектонический сдвиг цен. И тогда вход на европейский рынок будет открыт.

Самым очевидным сроком для такой операции видится 2022 год, к которому США намереваются занять второе место на глобальном рынке СПГ с результатом около 104 млрд кубометров.

Уже сейчас все выглядит так, что Соединенные Штаты намерены использовать все возможности, чтобы потеснить потенциальных конкурентов. К примеру, резкое ухудшение отношений США с Катаром выглядит как начало кампании по его вытеснению со второго места на мировом рынке СПГ. Еще более явно во всех мировых СМИ идет демонизация России, все газовые контракты которой со странами ЕС привязаны к стоимости нефти.

Как только нефть подскочит и цены на американский и российский газ сравняются, «демократия» в качестве довеска уже станет играть существенное значение для европейских покупателей. Американский газ при условии увеличения цены газа сможет вклиниться в европейский рынок, и если нынешнее соотношение поставок американского газа в Европу и Азию сохранится, то США к 2022 году сможет отхватить более 40 млрд кубометров европейского газового «пирога». Ну а к 2030 году, когда 12 строящихся сейчас СПГ-терминалов в США выйдут на полную мощность, появится шанс полностью вытеснить Россию с европейского рынка газа.

Остановить потоки

Для этого нужно будет показать «ненадежность» российского поставщика. Очевидно, что если будут качать в Европу газ строящиеся сейчас газопроводы «Северный поток-2» и «Турецкий поток», сделать это будет крайне сложно. Однако если не допустить реализации этих проектов, то, помимо первой ветки «Северного потока» с пропускной способностью 55 млрд кубометров в год, останется только качать газ через Украину.

А там может случиться что угодно — от очередных «газовых войн» с Россией до банального выхода из строя давно не модернизировавшейся газотранспортной системы. США сейчас в большой мере контролируют украинскую власть и могут создать подобную ситуацию в любой момент.

Любые оправдания на тему того, что во всем виноват Киев, не согреют европейцев в холодную зиму. При этом развитая инфраструктура по добыче сланцевого газа дает возможность США без особых затрат в любой момент наращивать добычу, что является серьезным преимуществом.

Ну а пропагандистская машина США, уже не первый год внушающая западному электорату, что во всем виновата Москва, успешно продолжит делать то же самое. Репутация РФ как поставщика будет испорчена, и Европа просто вынуждена будет покупать американский газ. А России со временем могут и первый «Северный поток» перекрыть.

Время играет против России

Вероятность того, что «Северный поток-2» не будет проложен, не равна нулю. На днях парламент Дании одобрил закон, который позволит МИД страны рассматривать целесообразность прокладки трубопроводов через территориальные воды королевства в свете соображений национальной безопасности.

По мнению экспертов, если власти Дании воспользуются принятым законом, то это может привести к удорожанию и увеличению срока реализации проекта — как минимум на год. За это время власти США приложат все усилия для того, чтобы Северный поток — 2 не был построен и постараются окончательно похоронить проект.

Аналогичная ситуация и с «Турецким потоком», который через Турцию должен поставлять газ в Грецию, которая не оставляет надежд стать новым европейским газовым хабом. Однако, судя по всему, США уже всерьез обеспокоились и греческим вопросом.

Близкий к властям США американский неправительственный аналитический центр Atlantic Council, обеспечивающий и обслуживающий идеологию развития НАТО, выпустил доклад о "троянских конях России" — группах влияния, на которые Москва может опираться на Западе и в Европе в частности, для продвижения своих интересов.

В нем отмечается, что следующими жертвами российского «гибридного воздействия» могут стать Греция и Кипр, и Государственному департаменту следует усилить финансовую поддержку неправительственных средств массовой информации в этих странах. Также рекомендуется расширять грантовые поддержки программы сотрудничества американских и греческих СМИ для предотвращения «информационного проникновения» России.

Для усиления эффективности «информационной поддержки» предлагается расширить полномочия и бюджет Глобального центра информирования — структуры, которая сейчас действует в составе Госдепа и ответственна за контртеррористическую пропаганду. Предлагается переориентировать её на противодействие России и начать финансирование по линии Минобороны.

Отметим, все это крайне напоминает подготовку к очередной «цветной революции», подобной тем, что состоялись на Украине (дважды) и на арабском востоке.

А что Россия?

Москве пока что затруднительно влиять на евробюрократов, мировые СМИ и Украину. Однако российские власти не сидят сложа руки. Их ответный ход, пожалуй, был самым эффективным в сложившейся ситуации и был сделан в Сирии. Успешная операция ВКС РФ в Сирийской арабской республике сделала Россию влиятельным игроком на Ближнем Востоке. Это позволило улучшить отношения с Саудовской Аравией, Турцией и Ираном. Не в последнюю очередь благодаря ошибкам, допущенным США.

«В последнее время Россия стала очень много внимания уделять региональным игрокам, их участию, их роли — я имею в виду в первую очередь и Саудовскую Аравию, Иран и Турцию. Россия рассматривает их как суверенные государства, у которых есть своя политическая воля к выстраиванию диалога и выстраиванию международной игры по своим правилам. По сути сейчас формируется новый миропорядок», — рассказал сайт руководитель политического направления Центра по изучению современной Турции Юрий Мавашев.

В итоге Москве удалось добиться необходимых цен на нефть с помощью ОПЕК, подконтрольной саудитам. Отметим, слишком низкие цены невыгодны России, поскольку обрушивают нефтегазовый сектор и нацвалюту, что чревато серьезными потрясениями в стране. Ведь пока не удалось снизить долю ресурсов в структуре российской экономики до безопасного уровня. Слишком высокие же цены на нефть позволяют США начать операцию по вытеснению РФ с европейского газового рынка. Так что Москве приходится балансировать «на лезвии бритвы», удерживая цену на уровне около $60 за баррель.

Кроме того, договоренности с главными ближневосточными игроками резко снижают шансы возникновения очередной крупной войны в это нефтеносном регионе и, соответственно, уменьшают возможности Вашингтона влиять на стоимость «черного золота».

«Сейчас речь идет о серьезных инфраструктурно-транспортных проектах, и они в любом случае, так же, как и Великий шелковый путь — 2, вовлекают несколько государств региона — например, Китай, Казахстан, Россию, Турцию. Может быть еще много таких проектов, которые абсолютно невозможны в условиях перманентной войны. А конфликтов, к сожалению, не становится меньше. Осознание того, что эта перманентная война уже всем надоела, тоже не в последнюю очередь ложится в основу и укрепляет договоренности между Россией, Ираном, Турцией и Саудовской Аравией», — уверен Мавашев.

Выборы президента Украины: Кандидаты в юбках – видеосправка